Внутриматочная терапия и оперативные методы
В последнее время все больше распространены операции на ребенке еще во время беременности; это явление можно считать расширением спектра методов ранней диагностики.
То, что на первый взгляд может казаться таинственным, в современной медицине уже давно стало стандартной практикой.
Все началось с болезни Morbus haemolyticus neonatorum — желтушки новорожденного — обусловленной несовместимостью крови. Если ее определяли внутриматочно,то под ультразвуковым контролем проводилась пункция пуповины, и шаг за шагом осуществлялось переливание крови. За истекшее время различные центры стали специализироваться на внутриматочном лечении определенных органов, и сегодня практически на каждом органе можно проводить внутриматочные операции.
Схема таких операций во многом близка кесареву сечению: ребенка вынимают, оперируют, помещают назад. В случае расщелины лица заживление проходит существенно быстрее и лучше, чем при последующем оперировании, поскольку шрамов образуется меньше, -доводятся и операции по удалению опухоли легкого, при условии, что иначе легкие ребенка не смогут нормально развиваться. Устраняются диафрагмальные грыжи, равно как и расщелины позвоночника.
Перед тем как сделать скорый вывод о негативных духовных последствиях данных оперативных вмешательств и расценивать их как преувеличенную враждебность, следует глубоко задуматься. Ведь подобный вывод означает, что мы выступаем против операций как таковых, чего вряд ли можно ожидать от разумного современного человека. А если к хирургическим вмешательствам и операциям мы все равно прибегаем, так почему бы не делать этого на раннем этапе развития ребенка, тем более что эти действия действительно имеют медицинские преимущества? Если мы овладели техниками внутриматочного лечебного воздействия, то можем считать, или хотя бы стремиться к этому, одной из своих задач стремление облегчить страдания будущему человеку.
Вопрос в том, готовы ли родители позволить делать со своим ребенком нечто подобное. Ведь после таких операций всегда есть и риск осложнений, и потому актуальность подобных вмешательств для многих родителей под большим вопросом. Однако на понятие актуальности можно взглянуть и под другим ракурсом. Так, в США возможность изменять объем груди произвела когда-то настоящий фурор, и все больше женщин соглашается на соответствующие операции под наркозом, а потом в течение многих недель страдают от болезненности грудей. И раз в наши дни мерилом всего считают, в первую очередь, внешность, то уже из одних только косметических и эстетических соображений мать может согласиться на внутриматочную коррекцию «волчьей пасти» своего будущего ребенка.
Если же на карту поставлена жизнь ребенка, то вопрос о внутриматочной терапии, конечно же, видится совсем иначе. В этом случае никто не спросит: «Почему так рано?» — поскольку терять уже просто нечего. И тогда критика опрометчивости медицины, как правило, уступает место ни с чем не сравнимой благодарности. Ведь если вдуматься: сколь филигранную работу выполняют женщины-хирурги во время подобных операций! Недаром сравнительно недавно результаты этой работы считались подлинным чудом. А то, что сегодня мы понимаем ее подтекст, нисколько не снижает удивительности этого самого настоящего священнодействия.